14

На улице шел настоящий ливень. Небо затянуло тяжелыми тучами, солнце трусливо спряталось. Сквозь сплошную пелену дождя уже в двадцати шагах ничего не было видно. Машины медленно крались по мокрому асфальту, поблескивая в нем светом фар.

Денис стоял под навесом остановки. По стеклянной крыше остервенело били струи дождя, и ему казалось, что вот-вот стекло лопнет и на него обрушатся потоки воды. Словно Анкудинов решил подогнать его этими нескончаемыми ударами воды: «Выполняй свою работу, курьер!» Денис перемещался короткими перебежками, но все равно, как ни старался, к этому моменту уже промок до нитки.

– Долбаный всемирный потоп! Не хватает только Ноя со всякими тварями! – раздраженно воскликнул он.

Старушка, сидящая на скамейке, не спеша подняла глаза и посмотрела на него спокойным и равнодушным взглядом. Затем, не говоря ни слова, продолжила отсутствующе смотреть на дорогу. Она сидела терпеливая, как Будда, не обращая внимания на дождь.

Мобильник Дениса показывал 19.12. До встречи оставалось еще девять минут. Где-то там, во дворах, на детской площадке, его ждал Сажин Олег Сергеевич. Денис мысленно окрестил его «СОС» – по инициалам. Спасите наши души. Только Денис был уверен, что он не несет спасение в своем рюкзаке.

– Какого черта он там будет делать в такую погоду? – пробубнил он себе под нос, мельком оглянувшись на старушку. Та сидела, прижимая рукой набитый пакет, и все так же невозмутимо созерцала бурлящий от воды асфальт.

Денис прикрыл голову рюкзаком и побежал. Ноги давно промокли, и Денис уже не замечал воду, проникающую в кеды при каждом шаге. Перед глазами вновь возникло лицо рыжеволосой девчушки.

«Что с ней сделало это письмо? – в очередной раз возник у него вопрос. И вновь ответ остался прежним. – Убило. Эта хрень убила девочку. Или убьет».

Он перебежал через дорогу. Мысли, словно вода на асфальте, бурля, неслись в его голове: «Во что я ввязался? Боженька! Ты же где-то должен быть там, наверху. Так выполняй свои обязанности! Спаси эту девочку! Ты же не должен допускать, чтобы творилось такое! Ты ни хера не должен так поступать! Исправь все, ты же видишь, я сраный безвольный слабак. Сам я ничего здесь не смогу поделать».

Он уже не замечал дождя. Он погрузился в воспоминания. Когда-то он уже обращался с похожей просьбой к Богу. То была горячая и отчаянная молитва. Но его не услышали, или не захотели услышать, и все осталось на своих местах. Мертвые остались мертвы, проклятые – прокляты.

Денис поскользнулся и полетел на асфальт, выставив перед собой руки. Резкая боль обожгла ладони. Футболка и джинсы моментально промокли, пропуская сквозь себя мокрый холод. У Дениса появилось сильное желание остаться здесь, лежать и не вставать, и тогда, может быть, не случится очередной беды. Он закрыл глаза и прижался лбом к асфальту.

– Вставай! – раздался безжизненный голос над Денисом.

– Нет, – прошептал Денис, не поворачивая головы и не открывая глаза. – Пожалуйста, оставь меня. Я не хочу этого делать!

– Это тяжело лишь сначала! Поверь мне. И, кроме того, у тебя нет выбора. Поэтому, друг мой, вставай, иначе мы перейдем к санкциям.

– Пожалуйста, – прошептал Денис и почувствовал, как в висках начала нарастать боль. Сначала еле ощутимая, она очень быстро усиливалась, угрожая через несколько секунд превратиться в агонию. Он почти ощущал щелчки разрядов электричества – все громче и все ближе.

– Хорошо! – в отчаянии закричал Денис. – Хорошо!

Боль не уходила.

– Я же сказал, хорошо!

Потом он понял, что от него хотят.

– Хорошо, Константин Андреевич!

Боль пропала моментально. Денис упер саднящие ладони в асфальт и поднялся. Под промокшей насквозь одеждой по груди и ногам текли струйки воды. Холод проникал все глубже, заставляя его дрожать. Денису хотелось умереть. Впервые с того момента, как от него отвернулись родители, он желал сдохнуть.

Он двинулся вперед. Сначала медленно, практически волоча за собой ноги, потом все более уверенно. Если не хватило сил отказаться, то тянуть не имело смысла. Чем быстрее все закончится, тем лучше.

За деревьями мелькнула ярко-оранжевая шляпка детского «гриба». Где-то там его ждал «СОС», спасти которого Денис был не в состоянии. Подходя ближе, он смог разглядеть за пеленой дождя целую систему горок, мостиков, турников и лесенок. Мокрое железо поблескивало в свете фонарей. Позади качелей угадывалась скамейка и силуэт сидящего на ней человека. Ливень не позволял разглядеть ни возраста, ни пола, но Денис знал, что это – Сажин Олег Сергеевич. Ему вспомнился эпизод из «Назад в будущее»: к Мартину Макфлаю сквозь завесу дождя идет почтальон и передает конверт. Но в фильме письмо несло радостную весть. Сейчас же курьер означал смерть.

Обойдя горки, он приблизился к фигуре на скамейке. Человек поднял голову.

Даже в темноте можно было понять, что Сажин Олег Сергеевич доживает свои последние дни. «Или часы», – мысленно поправил себя Денис. Голова этого странного человека казалась неправдоподобно большой по сравнению с маленькими костистыми плечами. Сквозь кожу истощенного лица проступали кости и виднелись синие прожилки вен. Губы, сухие, словно пергамент, беспрестанно дрожали. Глаза, неестественно большие, обрамленные синими кругами, нащупали взгляд Дениса, и сутулые плечи чуть расправились, ладони легли на колени.

– Здравствуйте, молодой человек! Мне кажется, вы выбрали не самое лучшее время для прогулок.

Хриплый голос резанул слух.

Денис присел рядом, поморщившись от прикосновения сырой одежды к коже. Сам Сажин, казалось, нисколько не беспокоился по поводу дождя. Он был одет в футболку, которая была на несколько размеров больше и облепила тощую фигуру множеством складок. На ногах – старые, растянутые трико и резиновые тапки на босых, похожих на веточки, ногах.

– Вы правы, – пробормотал он в ответ, не отводя глаз. – Вас зовут Олег Сергеевич, верно?

Брови собеседника Дениса поднялись вверх, сделав большие глаза просто огромными. При этом удивления в них не читалось. Будто этот человек по привычке изобразил нужную реакцию, не подкрепленную настоящими эмоциями. Денис решил про себя, что удивляться Сажин уже разучился.

– Да. У вас ко мне есть какое-то дело? Боюсь, я вам ничем помочь не смогу. Мои часы того и гляди остановятся.

Удивительно, но человек, сидящий под струями холодного осеннего дождя, склонил голову и засопел. Денис, морщась от омерзения, наклонился к лицу собеседника.

– Олег Сергеевич, – позвал он.

Сажин, похожий на заключенного из фашистского концлагеря, медленно открыл глаза.

– Простите, молодой человек, в последние месяцы я не очень хорошо себя контролирую. Так по какому делу вы пришли?

– Олег Сергеевич, у меня для вас письмо.

– Письмо? Кто же решил меня вспомнить?